Книга, которую мы выкладываем в нашей библиотеке, ещё не издана. Она существует только в электронном виде и любезно предоставлена автором. Некоторые фрагменты её разбросаны по разным сайтам, но как единое целое мы представляем её впервые.
Показывать биографию автора на страничке не имеет смысла, так как вся книга автобиографична. Здесь всё – и первые детские воспоминания, и яркие страницы жизни города и страны, и война, которую он прошёл всю насквозь, с её болью, грязью, ужасами. Здесь и необычная работа в послевоенный период и сотрудничество с необычными, легендарными людьми. В книге очень много личного – восприятий, взглядов, отношений, которые не всегда совпадали с официальной точкой зрения. Конечно, высказать это можно было после, теперь… Нам очень важны воспоминания свидетелей, очевидцев, участников событий прошлого, воспоминаний честных и искренних.
Воспоминаний этих не коснулась рука профессионального редактора. Всё собрано в таком виде и в такой последовательности, как пожелал автор. Ничего, что воспоминания иногда повторяются, иногда нарушается логика времени. Это как поток сознания, как поток воспоминаний, когда вспоминается так, как вспоминается, когда память, цепляясь то за имя, то за название, то за возникший зрительный образ, раскручивает картину прошлого безо всякого плана. Книга богато, можно сказать обильно, иллюстрирована и из архивов автора, и заимствованными материалами, но все они уместны и усиливают восприятие текста.
До эмиграции (в 1994 году) жил в Риге, скончался в Монреале в 2014 году.
Давид Титиевский
Произведения:
Книга "Река воспоминаний" – прислал Давид Титиевский (Хайфа, Израиль)
Часть первая (html 381 kb)
Часть вторая (html 257 kb)
Фрагменты из книги:
Ещё одно жгучее ностальгическое воспоминание начала 30-х годов, когда на одном из первых таких праздников толпа любопытной публики окружила самолёт-гигант К-7 конструкции Калинина. У самолёта с безразличным видом прогуливалось несколько человек в форме красноармейцев аэродромной команды и стоял он, ограждённый от зрителей натянутой верёвкой, на краю лётного поля, на маленьком пригорочке, неподалёку от проволочного забора, отделяющего его от Сумской. Мне тогда повезло, и это было везение «жизненное» – в числе других детей, будучи подхваченным «подмышки», не помню даже кем, на мгновение заглянул в приоткрытую входную дверь, расположенную на уровне человеческого роста на обтекателе тележки шасси и в сумраке разглядел лестницу, ведущую во внутреннее помещение самолёта – его крыло. До сих пор удивляюсь, вроде – охрана, а детям не препятствовала, даже поднимала пацанов «подмышки», чтобы доставить им такое исключительное удовольствие. Но взрослых к самолёту не пускали.
* * *
После тяжёлого ночного марша по левобережным придонским пескам, полк скрытно занял позиции на восточном берегу Дона у г. Серафимович. Этот участок образовывал брешь в нашей обороне, пехотой не оборонялся и мы два дня ожидали её прибытия. У Серафимовича произошёл интересный бой. Немцы, не встречая сопротивления, и полагая, что левый берег не обороняется, безо всяких мер предосторожности, нахально, стали наводить переправу, скапливать танки и транспорт в ожидании её наведения, устроили пехоте беззаботное купание в реке. Это происходило непосредственно перед позициями дивизиона, на удалении метров 400-600 от нас, у кручи правого берега реки. Дав немцам развернуть понтоны и навести переправу, допустив на неё головные танки, на которых вольготно устроилась пехота, орудия открыли беглый огонь прямой наводкой осколочными снарядами и шрапнелью. Переправа на понтонах вместе с танками поплыла по реке и расстреливалась прямой наводкой батареей, стоящей южнее. Попытки помешать огню батарей огнём из танков на понтонах привели к тому, что два понтона не выдержав отдачи танковых орудий, перевернулись, утопив танки в реке. Другие орудия продолжили уничтожение скопления пехоты и транспорта на спуске к переправе и на плато выше её.
* * *
В течение зимних месяцев шла рутинная окопная жизнь. Большие неприятности приносила слякотная погода – в ходах сообщения и траншеях холодная глинистая жижа, ноги постоянно в воде, с обогревом плохо. Выручали остатки пороховых зарядов и лошадиные кости, эта смесь хорошо горела в окопных печурках, но, быстро сгорая, не давала им прогреться.
* * *
Сидение в обороне дело однообразное, но выдающиеся события случаются, причём очень неприятные. В конце марта – по весне, стали готовиться к прорыву обороны противника. Были подготовлены необходимые планирующие и штабные документы, боевые приказы и распоряжения, карты, маршруты перемещения и схемы и, конечно, план артиллерийского наступления, подготовлен боезапас и топливо. Всё было подготовлено в лучшем виде, но в войну вмешалась погода. К раннему утру 28 марта, к назначенному моменту наступления, повалил сильнейший мокрый снег, до основания засыпавший окопы и траншеи. Пехота, уставшая от ночного перехода и занявшая к этому времени исходные для наступления позиции в не перекрытых траншеях переднего края, получив пару часов передышки, заснула. Увы, вместо начала артподготовки, пришлось вывозить замерзших под снегом. Мне с моего КП было хорошо видно, как грузились артиллерийские тягачи, увозя печальный груз. Ту же работу проделывали и на стороне противника. До полудня на линии огня из солидарности не было произведено ни одного выстрела. Перестрелка возникла только после того, как ушла последняя машина.
* * *
Поскольку речь зашла о картах, а это – главное для артиллерийского офицера, то, без чего невозможно готовить и корректировать огонь, то нужно сказать, что картами мы были обеспечены всегда, по мере необходимости и их доставка осуществлялась так заблаговременно, что всегда было ясно что предстоит в ближайшее время. Карты были очень достоверны – если на карте был нанесён камень – мы его находили на местности. К этой службе мы никогда не имели претензий.
* * *
Стало известно, что вблизи от нашего расположения обнаружены рвы – захоронения десятков тысяч военнопленных и евреев – жителей Белостока, других городов Польши и Белоруссии, согнанных в концентрационный лагерь. Немцы, отступая, постарались скрыть следы своих преступлений, сжигая трупы убитых, и сюда приехала Государственная чрезвычайная комиссия по расследованию преступлений фашистских оккупантов. Рвы, раскопанные специальным отрядом, были буквально набиты останками людей. Для их перезахоронения, были задействованы все свободные автомашины полка кроме продовольственных, и они делали это посменно в течение почти десяти дней. Здесь мы впервые воочию убедились в том, что ненависть наша к немецким захватчикам построена не просто на агитации, и злости нашей и ненависти не было предела. Но увы, выместить её уже больше не пришлось.
* * *
Бросилась в глаза кроваво-красным пятном плюшевая еврейская скатерть – обязательный атрибут еврейской довоенной семьи на Украине. Развернув её, увидел адрес и имя владельца, большую мастичную печать со свастикой. Решил взять её на память – аналогичная скатерть была и в нашей семье. 55 лет берёг её, сохраняющую запах крематория и фронтовой пыли. После прибытия в Канаду, подарил Монреальскому музею холокоста, о чём имеется специальный сертификат.
Статья "Самолет-гигант К-7" – прислал автор
Страничка создана 29 июля 2007.
Последнее обновление 17 июня 2020.
