Семен Резник
Юбилей нацификатора в законе
О юбилярах, как о покойниках, — хорошо или ничего. Я не стал бы нарушать эту традицию, если бы юбиляр не нарывался.
...О том, что Станиславу Куняеву стукнуло 75, торжественно сообщила газета «Завтра» (2007, № 47). Александр Проханов пропел под балконом Стасика любовный романс, Владимир Бондаренко извлек дюжину стародавних объяснений в любви из дарственных надписей на книгах его бывших друзей и учителей, не забыв напомнить, как Стасик их предал. Куняев много лет назад обессмертил свое искариотство в нудных, как вся его «поэзия», виршах с рефренной строкой: «Я предаю своих учителей», а Бондаренко их процитировал, думаю, не без лукавства. Ну а сам юбиляр обрисовал свой боевой путь в обширном интервью.
В юбилей, казалось бы, уместно отойти от сиюминутной суеты и подвести кое-какие итоги, но несостоявшемуся пииту итожить нечего, ибо кроме «разоблачения международного сионизма» у него за душей ничего нет. Потому юбилейное интервью мало отличается от других его словоизвержений последних лет и десятилетий: в нем трудно отыскать что-либо помимо бешеной злобы к «малому народу».
Если бы Куняев культивировал бациллы племенной ненависти только в самом себе, то это было бы его личной проблемой, да еще заботой его лечащего врача. Но бациллоноситель постоянно извергает из себя эту заразу, дабы вызвать эпидемию. А на любую попытку ограничить распространение болезни санитарно-гигиеническими мерами он кричит: «Караул! Россию обидели!»
«В течение последнего года я был втянут в длительную и жестокую полемику с Марком Дейчем из "Московского комсомольца" и с Семёном Резником из "Еврейской газеты", — с гордостью сообщает юбиляр. — Дейч объявил в одной из своих статей, что главным виновником в репрессиях 30-ых годов были русские чекисты. В ответ я напомнил ему, что шефом ОГПУ в те времена был Генрих Ягода. Тогда оба журналиста завизжали: "Антисемитизм! Гулаг! Ягода был не еврей, а коммунист!"
В ответ я уточнил, что "коммунист" — это партийная принадлежность, которую можно поменять, из партии могут перед расстрелом исключить, но евреем ты всё равно останешься. А ещё я добавил, коли они вспомнили Гулаг, что начальником всего Гулага был М.Берман (сменивший Когана), что у Бермана было три заместителя – Раппопорт, Плиннер, Кацнельсон. Я даже не стал выяснять, какой они национальности. Не успел, потому что наши папарацци засучили ножками, засверкали глазёнками и завопили: "Расист! Погромщик! Черносотенец!" Но я, не слушая этот гвалт, добавил, что в ноябре 1935 года в газете "Известия" был опубликован список награждённых орденами всех степеней комиссаров госбезопасности, верхушки НКВД, в котором из 37 фамилий 19 (то есть 52%) были соплеменниками Марка и Семёна, а остальные 18 — русские, украинцы, белорусы, латыши, поляки, грузины и "разные прочие шведы", говоря словами Маяковского. Я переспросил Марка и Семёна: знакомы ли они с этим указом о награждении, или это очередная сталинская фальсификация истории? В ответ Семён возопил, будто бы я обвиняю их обоих в том, что они пьют кровь христианских младенцев, потом у обоих пена пошла изо рта и они рухнули без чувств наземь. На том дискуссия и закончилась. Вроде через некоторое время оклемались. Но молчат до сих пор...
Вот такие у меня разборки случаются. А недавно один читатель-патриот назвал меня в письме "сторожевым псом русского народа". Не знаю, то ли печалиться, то ли радоваться. Словом, и смех и грех». («Завтра», 2007, № 47)
Это рычание сторожевого пса — не глас вопиющего в пустыне. В развязанной им бактериологической войне у него много соратников. Но до таких приемов «полемики» далеко даже самым отважным из них. Наткнулся я недавно на тысячестраничный трактат некоего Романа Ключника под названием «Лекции президентам по Истории, Философии и Религии», Спб., 2006 (http://www.tvoistroi.ru/knigi/klutshnik.htm). (Не хурлы-мурлы!) Большая часть трактата посвящена ниспровержению «еврейского идеолога Семена Резника» (коего иногда — для пущего посрамления — просветитель президентов называет Шимоном). Какими методами г-н Ключник меня ниспровергает, покажу на примере одной короткой цитаты из моей книги «Вместе или врозь? Заметки на полях дилогии А.И. Солженицына» (Москва, «Захаров», 2003, 2-е изд. 2005):
«Интересен и вывод, — сообщает лектор по распространению, — в «параллельном» исследовании современного еврейского идеолога С. Резника: «Итак, не может подлежать сомнению главное: Кишиневский погром не был прямым следствием имперской, шовинистической, антисемитской политики… Подводя итог этой главе, можно сказать, что не все погромы правительство организовывало. Но те, что оно не организовывало, — оно поощряло. А если не поощряло, то попустительствовало». Вот ведь как, а так правдиво начал… (Вроде всё очень важно и серьёзно — и в прошлом, и в настоящем и для будущего, но удержаться от улыбки невозможно)».
И в самом деле: как удержаться от улыбки, коли незадачливый «идеолог» пишет, что некое историческое событие НЕ БЫЛО следствием политики властей, а следом заявляет, что БЫЛО! Но ментор президентов высмеял только себя, ибо частица “НЕ” в мой текст им имплантирована, да и цитата оборвана, как говорится, на самом интересном месте. Достаточно заглянуть в саму книгу, чтобы прочитать:
«Итак, не может подлежать сомнению главное: Кишиневский погром был прямым следствием имперской, шовинистической, антисемитской политики, которую в то время олицетворял и проводил в жизнь Плеве. Подводя итог этой главе, можно сказать, что не все погромы правительство организовывало. Но те, что оно не организовывало, оно поощряло. А если не поощряло, то попустительствовало. А когда не организовывало, и не поощряло, и не попустительствовало, тогда пресекало. И погромов не было или их гасили в зародыше». (С. Резник. «Вместе или врозь?», М. «Захаров», 2003, с. 114; 2005, с. 121)
Как видим, приемы фальсификаций тут незатейливы. По сравнению со сторожевым псом он г-н Ключник щенок-сосунок. Он даже указывает цитируемое издание, давая возможность себя проверить. Стасик так не подставляется. Библиографические данные у него отсутствуют, а разборки, в которые его якобы «втянули» Дейчи-Резники, он преподносит таким образом, что если бы не назвал моего имени, я бы и не догадался, о чем и о ком речь.
Что касается истерики, взвизгивания, гвалта, пены у рта и других подобных лексических изысков, то они кочуют из одного куняевского опуса в другой, будучи неотъемлемым атрибутом его «поэтического» стиля.
Куняев никогда не возражал мне ссылками на список награждённых комиссаров госбезопасности, никогда не переспрашивал, знаком ли я с указом об этом награждении. В моих публикациях ничего похожего на якобы цитируемые им фразы: "Антисемитизм! Гулаг! Ягода был не еврей, а коммунист!" или "Расист! Погромщик! Черносотенец!" никогда не было. А то, что мои предки резали христианских младенцев, Куняев самолично вычислил из моей «ритуальной фамилии», над которой изгилялся в статье «Ритуальные игры» («Наш современник», № 8, 2005).
О кровавом навете на евреев, о том, какую роль этот средневековый миф играл в прошлой и играет в сегодняшней России, я написал книгу (С. Резник. Растление ненавистью, М., Даат-Знание, 2001), потому отвечать на рычание сторожевого пса посчитал ненужным, но через год Куняев снова осквернил могилы моих предков, перепечатав «Ритуальные игры» в газете «Завтра», так что мне все же пришлось окунуть его с головой в его собственные помои. (С. Резник, «Ритуальные игрища нацификаторов России. Басня без морали», МЕГ, 2006, № 43-44, «Еврейский мир», 2006, 15 ноября, «Заметки по еврейской истории», 2007, № 2 (74), «Литературный Европеец», 2007, №, 111). После этого нацификатор на «ритуальную фамилию» больше не покушался, но решил меня просто повесить (виртуально, спасибо Всевышнему). В статье «Сам себе веревку намыливает» («Наш современник», 2007, №4). Стасик пошел на побитие собственных рекордов лжи и фальсификаторства, но интеллектуального ресурса на это ему не хватило, потому он оприходовал достижения иных своих соратников, проще говоря, он их обокрал. Все это было раскрыто в моей статье «Нацификатор в законе» (МЕГ, 2007, 5 июля; «Заметки по еврейской истории», 2007, № 12 (84)), после чего Стасик, выражаясь его лексиконом, «рухнул без чувств наземь». «Оклемался» он только к своему юбилею.
И что же он ответил в своем юбилейном интервью, уделив в нем первостепенное внимание Дейчам-Резникам, изобличившим его во лжи, плагиате, нацификаторстве? Как мы видели, на это он не ответил ни-че-го. То есть де-факто признал себя и фальсификатором, и плагиатором, и нацификатором, по которому, как я не раз отмечал, давно плачет Уголовный Кодекс.
Как, однако, не посочувствовать народу, охраняемому такими сторожевыми псами!