"Никогда ты не был на Босфоре..."
"Я, чадрою прикрываясь черной..."
"Сегодня я в воду смотрелась..."
"Разобью кувшин с вином багряным..."
"Умела для шаха читать я поэтов..."
"Поняла — не вырваться из плена..."
"Уронила яблоко я с башни..."
"Не умею я петь в хороводе..."
"Шах меня жемчужиной хранит..."
"Золотом осыпал шах..."
"Жёны старшие сказали..."
"Он вошел мне в комнату один..."
"Двенадцать жен меня жалели хмуро..."
"Какая высь и чистота..."
"Он сказал: «Продам тебя в Рязань!»..."
"Пройдут года, меня не станет..."
"Шах свободу дал мне..."
"Помяни, прохожий, девьи муки..."
До свиданья, пери, до свиданья.
Пусть не смог я двери отпереть,
Ты дала красивое страданье,
Про тебя на родине мне петь.
До свиданья, пери, до свиданья.
(Сергей Есенин. "Персидские мотивы")
* * * ^
Никогда ты не был на Босфоре,
Ну а я — в России не бывала.
Ночи спят в моем печальном взоре,
А в твоем — голубизна кинжала.
Если б видел ты мои ресницы,
Ты меня увез бы из темницы.
Перед шахом я танцую розой,
Я пытаюсь улететь в том смерче,
Но скользят мои шелка и слезы,
Жемчуг туго оплетает плечи.
Если б видел ты кудрей лавины,
Ты воспел бы все мои слезины.
Всех моложе я в гареме этом,
Но, высокого безумья ради,
В темных розах этим алым летом
Я читаю затаясь Саади.
Если б знал о вдохновенном часе,
Ты меня умчал бы на Пегасе!
* * * ^
Я, чадрою прикрываясь черной,
Между роз блуждаю и фонтанов.
Я ни разу не была влюбленной,
Не бродила в поле средь туманов.
На твои стихи душой наткнулась,
Как на сабли остриё средь ночи.
То ли вновь родилась, то ль проснулась,
И чадры чернее стали очи.
Между нами — расстояний ветер,
И почти что — целое столетье!
Я пройду сквозь евнухов, как ведьма.
Из сераля выскользну я рысью,
Разобью, как зеркало, я Время,
Молнией сверкну над русой высью!
И за то мгновенное свиданье
(Помнишь, я приснилась? Сон в Рязани...)
Я умру, как молнии сверканье,
Розой снега брошусь в ваши сани!
* * * ^
Сегодня я в воду смотрелась,
Над башней зарница алелась.
Опять будет днем лютый зной.
В беседке засну вырезной.
И ветер, одеждой играя,
Увидит, что я — молодая.
Мне в грезах привидится рожь,
И север, и месяца нож...
И смолью прольется коса,
Как ночь на созвездья овса...
* * * ^
Разобью кувшин с вином багряным,
Разорву чадру ночной луне.
Покажите мне в росе поляны!
Кто такая — эта Шаганэ?
В черноте моих кудрей дремучих
Роза красная огнем дрожит.
Вырез губ моих — шайтана мучит,
Глаз мольба — и Ангела пронзит!
Я бегу сквозь розы, я сгораю,
И звенят браслеты, шелк летит!
Винограда гроздь ножом срезаю —
Только жажды он не утолит...
О, Господь, воистину — безумна!
Что метаться в ревности огне?
Уж давно спят травы изумрудно
На могиле нежной Шаганэ...
ВОРОЖБА НА ОГНЕ ^
Умела для шаха читать я поэтов —
Уж моду такую заводят серали.
Читала подряд и наткнулась на это —
Стихи твои сердце цветком разорвали!
И плакала я о стране синеокой,
О белых березах России далекой,
Что ты —
не увидишь вовек мои взоры!
Что в танце —
я легче самой Айседоры!
* * * ^
Поняла — не вырваться из плена.
Если вырвусь — то куда бежать?
Где же тот, что не ударит гневно,
Паранджой не станет удушать?
Поднялась на башню — воли плавность...
А внизу —
роз
пышная
кровавость...
* * * ^
Уронила яблоко я с башни —
Раскололось в белых брызгах гнева.
Я — не надкусила, я — не Ева!
Птицей быть хочу,
Но в Рай летящей!
* * * ^
Не умею я петь в хороводе
И в стогах медоплавных вздыхать.
Мой наряд необычен и, вроде,
Я умею не греть, а сжигать.
Да и ревность сдержать я не в силах,
Да и танец мой — вихрю подстать.
Я не то и не так полюбила:
Я одна в горной речке — воспять!
Из родимой волны, через мглу,
Я, как рыбка стальная,
сжимаясь в стрелу, —
Цель сражу!
Или — врежусь в скалу...
* * * ^
Шах меня жемчужиной хранит,
Он смеется над печалью русой,
Полумесяцы моих укусов
Он, как ласку девственницы, чтит.
Млеет он, когда танцую гневно
И, шутя, своей косой душу...
Но в тот миг я чую несомненно —
Не повелеваю, а служу!
О, Господь, вдруг все же задушу?!
* * * ^
Золотом осыпал шах,
Сказала: «Мало!»
Жемчугом осыпал —
Зарыдала!
Топнула ногой:
«О, шах! Ты — беден!»
И впервые стал он —
Робок, бледен.
* * * ^
Жёны старшие сказали: «Видит Бог —
Ты красива, но тебя глупее нет!»
Я за клевера засушенный цветок
Подарила тайно евнуху браслет.
Но рассыпался неведомый цветок,
Словно золота печальный завиток...
Это золото — затмило белый свет!
Пусть он катится к шайтану, мой браслет!
* * * ^
Он вошел мне в комнату один:
— Что за книга?
— «Идиот», мой господин...
Розою плеснул вино в бокал.
Танцевать босою приказал!
Танцевала люто, как змея:
В стон — браслеты, шепоты в шелках...
Смертна, шах!
Но и — смертельна я!
* * * ^
Двенадцать жен меня жалели хмуро:
«Ты о России бредишь? Ну и дура!
А мы прабабок ужас не забыли,
Нас васильковой синевой не тронешь —
Одну, такую, в Волге утопили!
Ты свадьбу Разинскую, дура, помнишь?»
Кричала им: «Вы глупые созданья!
Княжна была всевластной,
хоть чуть-чуть...
Я за глоток высокого страданья
Желаю в дикой Волге утонуть!»
Всех жен ожгла я шепотом горячим:
«О персиянке Русь мольбы не прячет
И до сих пор о ней поет и плачет...»
* * * ^
Какая высь и чистота!
И красота печали.
Ну а у нас — Луна не та,
Ей любы — лишь серали.
Ей до души — и дела нет,
До ревности кинжальной!
Лишь любит бедер полусвет
Среди темницы спальной.
* * * ^
Он сказал: «Продам тебя в Рязань!»
Я сказала: «Господин, отстань!
Мой прекрасноликий господин,
Мне в Рязани нравился один...
И за это — был он там убит,
Мне об этом сердце говорит...»
Смех у господина ножевой:
«Да, убит. Увы — из-за другой!»
* * * ^
Пройдут года, меня не станет.
И будут нравы уж не те!
Но Красоте и Чистоте,
И Верности — моей мечте! —
Любовь молиться не устанет.
* * * ^
Шах свободу дал мне:
«Птицей будешь!
Но — вернись, дверей не закрываю».
«Я вернусь. Быть пленницей желаю,
Но единой! А не розой с краю...
О, Господь, ужель меня осудишь?»
И пошла я, превращаясь в птицу!
Вслед за мною —
Шах послал убийцу...
* * * ^
Помяни, прохожий, девьи муки.
Чистый свет — нет силы превозмочь!
Лебедино изломаю руки
И звездой растаю в эту ночь...
Ты пойдешь по полю ранью вербной,
Вдруг печаль зарежет без ножа,
И туман помлится девой нежной,
От снегов и севера дрожа —
То не призрак, а моя душа...
На снегах узрев мой легкий след,
Помяни, летящую на Свет!
17-18 июля 1994
© Tatiana Smertina